Видно был тот день самым ярким днем
И считали мы, нет конца ему.
И смеялись мы, позабыв о том,
Что на свете есть предел всему.
Предел всему.
Трудно представить,
Все вдруг изчезло без следа...
Вот и расстались,
Вот и расстались навсегда,
Вот и расстались, вот и расстались,
И возвратить все назад не пытались.
Много дней подряд, очень долгих дней
Я твержу себе, что пройдет гроза.
Улыбаюсь я только все сильней.
На лице моем грустят глаза, грустят глаза.
Трудно представить...
Трудно представить,
Все вдруг изчезло без следа...
Вот и расстались,
Вот и расстались навсегда.
"Вот и расстались", - горькая фраза.
Знаю, привыкнет к ней сердце не сразу.
Знаю, привыкнет к ней сердце не сразу.
Вновь о том, что день уходит с Земли
Ты негромко спой мне.
Этот день, быть может, где-то вдали
Мы не однажды вспомним.
Вспомним как прозрачный месяц плывет
Над ночной прохладой.
Лишь о том, что все пройдет
Вспоминать не надо.
Все пройдет и печаль и радость.
Все пройдет, так устроен свет.
Все пройдет, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет.
Спой о том, как вдаль плывут корабли,
Не сдаваясь бурям.
Спой о том, что ради нашей любви
Весь этот мир придуман.
Спой о том, что биться не устает
Сердце с сердцем рядом.
Лишь о том, что все пройдет
Вспоминать не надо.
Все пройдет и печаль и радость...
Вновь о том, что день уходит с Земли
Ты негромко спой мне.
Этот день, быть может, где-то вдали
Мы не однажды вспомним.
Вспомним как звезда всю ночь напролет
Смотрит синим взглядом.
Лишь о том, что все пройдет
Вспоминать не надо.
Все пройдет и печаль и радость...
В городах, где зимою не видно зари,
Где за крышами спрятана даль,
По весне, словно добрые духи земли,
Прорастают цветы сквозь асфальт.
От того ль, что загадка какая-то есть
На земле у любой красоты,
От того ль, что родился и вырос я здесь,
Я люблю городские цветы.
Городские цветы, городские цветы,
Вот опять я кричу вам сквозь грохот и дым.
Городские цветы, городские цветы,
Навсегда завладели вы сердцем моим.
В час, когда фонари в фиолетовой мгле
Цедят свет над ночной мостовой,
Снятся сны вам о влажной и теплой земле,
О долинах заросших травой.
Может быть, как никто понимаю я вас,
Потому что, устав на бегу,
Проклинал этот город я тысячи раз,
А покинуть вовек не смогу.
Городские цветы городские цветы...
Вот и осталось лишь снять усталость.
И этот вечер мне душу лечит.
Зеленоглазое такси, притормози, притормози.
И отвези меня туда,
Где будут рады мне всегда всегда.
Там и не спросят, где меня носит.
Там, я-то знаю, все понимают.
Зеленоглазое такси, притормози, притормози...
Снова зажгла костры осень из той листвы,
Той, что скрывала нас столько раз, столько раз.
Листьев зеленый звон, всем тем кто был влюблен,
Здесь посреди весны марш играл свадебный.
А теперь той любви в наказанье
Листья жгут, листья жгут, листья жгут.
Зря им известен был тайных признаний пыл,
Нежные те слова зря листва слышала.
Листья жгут, листья жгут, как прощальный салют.
В сентябре листья жгут, листья жгут.
Листья напрасно жжем. Разве виновна в том,
Что сберегла листва те слова, те слова.
Стыдно листву казнить, если устав любить,
Кто-нибудь, может быть, вдруг хотел все забыть.
Ах зачем, той любви в наказанье
Листья жгут, листья жгут, листья жгут.
Верь, что в огне костров, наша с тобой любовь
Горя, обид и зла след сожжет весь дотла.
Листья жгут, листья жгут, как прощальный салют.
В сентябре листья жгут, листья жгут.
Третью ночь подряд вижу тот же сон:
Снится остров мне, снится Робинзон.
Бьет о скалы прибой и чайка вдаль летит,
И Робинзон грустит.
Сквозь ночную тьму снова я кричу ему:
"Робинзон, бедный Робинзон,
Скоро жизнь изменится твоя.
Станет вновь светлым горизонт,
Ты увидишь мачту корабля."
Где-то там вдали, на краю земли
Распускает бриг паруса свои.
Он сюда приплывет за много тысяч миль
И ты вернешься в мир.
Бриг твой вышел в путь, надо подождать чуть-чуть.
Робинзон, бедный Робинзон...
Как прибой шумит за окном проспект.
Миллионы лиц только друга нет.
Есть четыре стены, пол и потолок -
Паркетный островок.
Но назло судьбе, вновь я говорю себе:
"Робинзон, бедный Робинзон...
Шоссе скоростного тугая полоска.
И я по бетонной гудящей струне
Лечу на гремящей железной повозке,
Где прадед мой ездил на рыжем коне.
Лечу куда-то день-деньской,
И все равно я день-деньской,
В сто мест важнейших день-деньской
Опаздываю разом.
А по ночам мне снится конь.
Ко мне приходит рыжий конь,
В лицо мне дышит рыжий конь,
Косит лиловым глазом.
От прадеда пахло ромашкой и мятой.
Я пахну бензином и синим огнем.
Сто дюжин коней под капот я запрятал,
А прадед везде успевал на одном.
Лечу куда-то день-деньской...
Вы только меня не считайте безумцем,
Ни дед тот назад не вернется, ни конь.
Я вам предлагаю всего лишь разуться,
По лугу, как прадед пройтись босиком.
Лечу куда-то день-деньской...
Сказка ложь, да в ней намек,
Ты запомни это:
Твой конек-горбунок
Есть на свете где-то.
Он, о чем ни попроси,
Выполнит желанье.
Только ты произнеси
Это заклинанье:
Сивка-бурка,
Вещая каурка,
Стань передо мной,
Как лист перед травой!
Сивка-бурка,
Вещая каурка,
Очень, очень надо
Встретиться с тобой!
В день, такой же, как и все,
Ты из дому выйдешь.
Под окном на росе
Четкий след увидишь.
И поняв, что пробил час,
Крикнешь «Сивка-бурка!»
И копыта застучат
Радостно и гулко.
Сивка-бурка...
Пусть не скоро Горбунок
Встретится с тобою,
Нужен он, чтоб ты смог
Справиться с бедою,
Чтоб с надеждой крикнуть мог
Ты в минуту эту:
— Эй, конек мой Горбунок,
Сивка-бурка, где ты?
Сивка-бурка...
Сладкий сон погасил глаз ласковых пламя,
Тихо губы твои чуть трону губами я.
А на губах твоих усталый день затих.
Ты сладко спишь, а я шепчу тебе: "Родная,
Спасибо за день, спасибо за ночь,
Спасибо за сына и за дочь,
Спасибо за то, что средь боли и зла
Наш тесный мирок ты сберегла."
Время свито в кольцо и дочь наша верю,
Также склонит лицо, как над колыбелью ты.
И кто-то в свой черед ей тихо пропоет:
"Ты сладко спишь, а я шепчу тебе, родная,
Спасибо за день, спасибо за ночь...
Вы мои плоть и кровь так счастливо спите,
Если видит господь, пусть будет защитой вам.
И больше, может быть, мне не о чем молить.
Ты сладко спишь, а я шепчу тебе, родная:
Спасибо за день, спасибо за ночь...
Сяду в скорый поезд,
Сяду в длинный поезд
Ночью соловьиною.
Далеко отсюда
Убегу и скроюсь,
И навеки сгину я.
И помчатся звезды,
Мне навстречу звезды
И туманы белые...
А сюда, конечно,
Я приехал поздно,
Что теперь поделаешь.
Уеду срочно я из этих мест,
Где от черемухи весь белый лес,
Где гроздья пенные и соловьи,
И откровенные глаза твои.
И покатит к югу,
Скорый поезд к югу
По пути привычному.
В нем вчера приехал
Я на свадьбу к другу,
Другу закадычному.
Но в глаза лишь глянул,
Я невесте глянул,
И среди безмолвия,
Прямо надо мною
Гром вдруг в небе грянул
И сверкнула молния.
Уеду срочно я из этих мест...
Сяду в скорый поезд,
В тот же самый поезд
Ночью соловьиною -
Есть пески на свете
И снега по пояс,
И дороги длинные.
И молчать угрюмо,
Буду я угрюмо,
И вздыхать, и мучиться -
Кто бы мог представить,
Кто бы мог подумать,
Что все так получится!
